Виталий Ерфилов - о Владиславе Третьяке

Прославленный тренер Виталий Ерфилов, воспитавший лучшего вратаря ХХ века, рассказывает о феномене Владислава Третьяка.

Виталий Ерфилов, заслуженный тренер СССР:

Я занимался с Владиславом с самого начала. Взял Третьяка с нуля и довел до команды мастеров.

УЧИТЕЛЬ ТРЕТЬЯКА

Третьяка я тренировал до шестнадцати лет. Вел его все время. Владислав был у меня в команде ЦСКА. Постоянно занимались с ним – и во время командных занятий осваивали вратарскую науку, и, конечно же, индивидуально шлифовали мастерство.

Первое, чему я научил Третьяка, – это двигаться приставным шагом. Раньше никто приставным шагом вообще не пользовался. Вратари не имели никакого понятия об этом. Правда, кое-кто из выдающихся вратарей за рубежом начал таким образом перемещаться. Особенно при перепасе по синей линии.

Я сформулировал ясно для хоккеистов этого амплуа: катание – это катание, а перемещение в воротах – это совсем другое. Это – Т-образный перекат, это перекат на двух коньках, это выезд вперед пяткой. Не толчком носка, как обычно у игрока, – голкипер должен пяточкой оттолкнуться и выехать.

Если вы задумаетесь, то поймете. Спиной вперед катаются одинаково – и полевые игроки, и вратари. При этом они толкаются носками. При обычном скольжении игрок тоже толкается носком, а вратарь толкается пяткой. Потому что ему не надо ехать 60 метров, ему достаточно выкатиться на полтора метра. И много-много вот таких тонкостей.

УЧЕБА ВО ВТОРОЙ СМЕНЕ

Получилось так, что и Владик Третьяк, и Володя Полупанов (брат центрфорварда ЦСКА и сборной СССР Виктора Полупанова. – Прим. ред.) в общеобразовательной школе учились целый год во вторую смену и вечером тренироваться практически не могли, только утром. А утром из моей команды собирались пять-шесть парней, которые мне не особо нужны были: в состав толком не попадали. И потому все мое тренерское внимание было направлено на этих двух вратарей. Целый сезон так происходило. И эти необычные обстоятельства стали для Третьяка и Полупанова большой удачей.

НАМЕКИ НА ГРЯДУЩУЮ СИЛУ

Дарование Владислава Третьяка проявлялось почти с самого начала нашей совместной работы.

Во-первых, Владик по тогдашним меркам был настоящий гигант. Крупный, широкоплечий, прекрасно сложенный. И это сразу давало ему большие шансы на будущее во взрослом хоккее. Мышечной массой тогда он еще не оброс, однако это было дело наживное. Я предпочитал не форсировать занятия по атлетизму.

Во-вторых, Владик был человек с характером и вдобавок с очень высоким уровнем работоспособности.

И в-третьих, Владик получил довольно суровое воспитание. Это шло от отца – парторга военного аэропорта. Уважение к старшим, порядочность, трудолюбие – это все закладывалось с детства. Летом по воскресеньям он на тренировки не приезжал, потому что помогал родителям на даче. Кажется, находилась она где-то под Дмитровом.

Хочу подчеркнуть: для Третьяка уважительное отношение к старшим являлось нормой еще в юношестве. И потому слово тренера было для него законом. Законом!

Помню, мы занимались в зале тяжелой атлетики – там, где в свое время Власов тренировался (Юрий Власов – легендарный советский штангист. – Прим. ред.). Владику я поставил 20-килограммовый гриф на его худые, дохлые плечи и заставил с грифом с ноги на ногу переходить. Безо всякой там присядки, просто переносить центр тяжести с одной ноги на другую. И отчего-то я про него забыл… Я стою и с кем-то разговариваю, потом поворачиваю голову в сторону Владика – у него уже слезы из глаз, а он не бросает этот гриф, продолжает выполнять упражнение, хотя силенок совсем не осталось.

Вот вам и характеристика Третьяка!

Запомнился такой случай. Наша команда ЦСКА играла по весне против своих сверстников на открытой площадке. Лед был совсем плохой. Бросок – шайба скользит по льду, Владик выкатывается и садится на свой баттерфляй, а в этот момент шайба подскакивает на какой-то неровности и взлетает над ним. Ну всё – гол неминуем… А он резко привстает и головой перекидывает ее через ворота. То есть сумел мгновенно перестроиться и спас команду. Это уже было показателем неординарности юного Третьяка.

ВРАТАРЬ ОТ БОГА

Выдающихся вратарей отличает то, что они что-то свое придумывают. Вот и Владик придумал – вместо шпагата класть щиток. Это Третьяк изобрел!

Когда я первый раз такое увидел, изумился:

– Ты что делаешь-то? Что творишь?!

– А мне так удобнее, Виталий Георгиевич.

– Ну ладно, Владик. Давай подумаем…

Благодаря собственной придумке Третьяк стал больше загораживать пространства, намного больше. Фантастика! И я похвалил его, подбодрил:

– Молодец! Правильно сделал. Хороша твоя придумка!

ТРЕТЬЯК И ТАРАСОВ

Тарасов обратил на Третьяка внимание, когда тот уже стал чемпионом Европы среди юниоров.

А прежде Анатолий Владимирович на него пристального внимания не обращал. И только когда я уже собрался уезжать в Кирово-Чепецк принимать команду мастеров, он начал привлекать Владика к тренировкам основного состава. Тарасов остановил меня в коридоре:

– А ты почему не рекомендовал мне Третьяка?!

– Анатолий Владимирович, у вас свои глаза есть. Нужен – возьмете, не нужен – это ваше дело.

Я вообще довольно дерзко с Тарасовым разговаривал. Уж не знаю, по какой причине. Но такое случалось частенько. А тут еще он попрекнул меня по поводу Третьяка… Но что любопытно – Анатолий Владимирович на меня не обижался.

Тарасов очень много внимания уделял Третьяку, когда Владика зачислили в «основу» ЦСКА. Он располагался за его воротами, подсказывал, когда какой угол закрыть… Послал его в Швецию на специализированные сборы и велел все подробно записывать. Когда Третьяк вернулся, Тарасов все записи изучил и использовал то, что посчитал полезным. Владик на всю жизнь сохранил благодарность Анатолию Владимировичу.

ШКОЛА ВРАТАРЕЙ ТРЕТЬЯКА

Я до сих пор появляюсь в Дмитрове на занятиях в школе вратарей Владислава Третьяка.

Недавно было такое. Сидят в президиуме Третьяк, Карпин (Андрей Карпин – бывший хоккейный вратарь, ныне тренер. – Прим. ред.), Шталенков (Михаил Шталенков – бывший хоккейный вратарь, ныне тренер. – Прим. ред.). А я сижу в зале. Выступает Третьяк: «Вот здесь сидит мой учитель… Встаньте, Виталий Георгиевич, покажитесь, пожалуйста». Я встаю. Карпин выступает: «Вот в зале находится мой учитель – Ерфилов Виталий Георгиевич». Встаю снова. Шталенков то же самое объявляет. А я грешным делом думаю: что-то это я скромничаю – я же должен сидеть там, в президиуме!

КРЕДО ЕРФИЛОВА

В принципе, я могу научить вратарскому искусству кого угодно. Однако бывает, что и моего опыта оказывается недостаточно.

Если парень не видит и не понимает, как шайба летит, то это бесполезное занятие.